Укрепление гривны не вяжется с рядом макроэкономических показателей.
Приятные новости, которые настораживают. Первые два дня этой недели ознаменовались новостями, которые принято считать очень хорошими.
В понедельник стало известно, что потребительская инфляция в ноябре составила лишь 0,1% (аномально низкий для этого месяца уровень), а за последние 12 месяцев она составила 5,1%.
Во вторник еще более потрясающая новость – цены производителей промышленной продукции в ноябре снизились по сравнению с октябрем на 3%, а за 11 месяцев текущего года упали на 4%.
Очевидно, что успехи в потребительской инфляции (похоже, что целевой ориентир на текущий год скорее всего быть достигнут) связаны с укреплением гривны и жесткой монетарной политикой правления НБУ, одним из последствий которой являются высокие процентные ставки по ОВГЗ и депозитных сертификатах Нацбанка (в эти надежные и высокодоходные инструменты банки вкладывают избыточную ликвидность, что обуславливает стагнацию кредитования прямого заемщика из реального сектора экономики).
Но и промышленная дефляция внесла свой весомый вклад в крайне сдержанную потребительскую инфляцию – падают цены промпродукции и не транслируются в потребительские цены.
За счет чего гривна так укрепилась и чем это чревато?
Итак, в годовом измерении (до ноября прошлого года) цены в промышленности снизились на 2,2%. При этом с начала этого года (за январь-ноябрь 2019) оптовые цены снизились на 4%, в т.ч. в добывающей промышленности упали на 19,8%, в перерабатывающей промышленности снизились на 4,9%. Должно ли это нас очень радовать? Не все так просто.
Дело в том, что, если дефляция в промышленности продолжается сколько-нибудь длительное время, то все большее количество предприятий или даже целых отраслей экономики становятся нерентабельными и сокращают (в отдельных случаях даже прекращают) производство из-за "жесткости" своих расходов. Как писал Дж. М. Кейнс в противовес тезису о "нейтральности" денег, в реальности расходы "жесткие", они не могут быть сокращены быстро – включая зарплаты и другие производственные расходы.
Мы это уже видим – в этом году промышленная дефляция наблюдалась в семи месяцах из одиннадцати, четыре последних месяца подряд промышленные цены падают.
Одновременно с этим пять месяцев подряд падает промышленное производство, шесть месяцев падает производство в обрабатывающей промышленности.
Во многих случаях производители объективно не могут снизить свои расходы и за счет этого сохранить объемы производства на прежнем уровне – это то, о чем говорится в предыдущем абзаце: их расходы не снизились, а оказались "жесткими".
Поэтому производителям приходится снижать не цены, а объемы производства или даже вообще прекращать его. Отсюда следует безработица, снижение доходов населения, дальнейшее сокращение спроса населения на товары.
Это будет стимулировать дальнейшее снижение объемов промышленного производства, которое опять же будет продуцировать безработицу и снижение благосостояния граждан. Появляется "спираль промышленной дефляции", которая может привести к экономической рецессии.
Нулевые декларации: насколько глубоко заглянут в карманы украинцев?
Хуже то, что ревальвация гривны, которая наблюдается, в синергии с промышленной дефляцией стимулируют увеличение импорта. Он занимает на нашем рынке ниши, освобожденные украинскими промпроизводителями, которые еще и не имеют возможности привлекать кредиты по доступным ставкам (о причинах этого – выше).
И даже если правление Нацбанка снизит учетную ставку на 1-1,5% на заседании 12 декабря (об опасностях говорят многие эксперты), это кардинально не переломит ситуацию – начинать снижение ставки нужно было еще весной (о чем я говорил и писал неоднократно).
Возможно тогда и не было бы падение промпроизводства. Но правление НБУ продолжало эксперименты в духе ортодоксального инфляционного таргетирования...
Науке известны ситуации, когда результаты экспериментов, которые, согласно ожиданиям должны были подтвердить проверяемую гипотезу, неожиданно опровергали ее, причем категорически.
Один из самых показательных примеров – когда американские ученые Альберт Майкельсон и Генри Морли в 1887 году решили провести эксперимент, призванный раз и навсегда доказать, что светоносный эфир реально существует, что он наполняет Вселенную и служит средой, в которой распространяются свет и другие электромагнитные волны (в чем были безоговорочно уверены почти все ученые того времени).
Результат эксперимента был потрясающим и опроверг мнение подавляющего большинства ведущих физиков – было доказано, что никакого эфира не существует.
Как бы не получилось чего-то аналогичного с экспериментом, который правление НБУ проводит с реализацией в стране ортодоксального инфляционного таргетирования, чрезмерно жесткой монетарной политики и, в дополнение к этому, показательного невмешательства в необоснованное фундаментальными факторами укрепление гривны.
Богдан Данилишин, Facebook
Российская государственная газовая монополия “”Газпром” запустила газопровод “Сила Сибири”.
В 2014 году Россия обязалась за 5 лет построить газопровод протяженностью более 2 тыс. км, чтобы в 2020 году поставить в Китай первые 5 млрд куб.м голубого топлив, которое добывается на Чаяндинском месторожденим в Якутии. Общая проектная мощность трубы, получившей название «Сила Сибири», составляет 38 млрд куб.м. Зачем этот проект России? Нефтегазовый аналитик, партнёр агентства RusEnergy Михаил Крутихин детальноответил на этот вопрос в интервью «Фонтанке».
– Михаил Иванович, «Сила Сибири» – «историческое событие» не столько для глобального рынка, сколько для России и КНР, сказал Владимир Путин, торжественно «разрешая» пустить газ китайцам. Как россиянину понять, что это для страны, а что для глобального рынка?
– Если в двух словах, то «Сила Сибири» – это очень затратная показуха. Для глобального рынка этот проект ничего не даёт. В будущем году нам обещают прокачать за год 5 млрд кубометров природного газа по этой трубе в Китай. А для того, чтобы выйти на заявленные 38 млрд кубометров в год, по моим расчётам и по расчётам моих знакомых экспертов в том же «Газпроме», надо примерно ещё 10 лет. И для этого нужно разработать не только одно Чаяндинское месторождение (Ленский район Якутии, открыто в 1983 году. – Прим. ред.), но ещё и Ковыктинское газоконденсатное месторождение (северо-восток Иркутской области, открыто в 1987 году. – Прим. ред.). Нужно соединить эти месторождения новой трубой ещё на 900 километров. Набурить новых скважин, поставить новые компрессоры, довести до ума, фактически построить газоперерабатывающий завод в Амурской области. И вот только тогда, через 10 лет, если китайцам это будет ещё нужно, газопровод выйдет на заявленную мощность. Но, судя по всему, китайцам этот объём газа не нужен вообще. Происходит примерно то же самое, что было с открытием газопровода Сахалин – Хабаровск – Владивосток (построен в 2011 году. – Прим. ред.). Тогда на торжественный пуск подвезли баллон кухонного газа, зажгли огонёчек под нажатую кнопку, но с тех пор фактически тот газопровод не работает. Там прокачиваются минимальные объёмы газа. С одного конца нет достаточного количества газа, а с другого конца нет достаточного потребления. Но построили. Торжественно пустили. «Сила Сибири» – такая же показуха. В прошлом году министр энергетики Александр Новак в Госдуме честно признался, что это не коммерческий проект. Прибыли России «Сила Сибири» не даёт. Это чистые затраты.
– Но позвольте, акции «Газпрома» растут на позитивных новостях от «Силы Сибири» с конца октября. Как новая труба влияет на развитие «Газпрома»?
– Только затратами. Прибыль «Газпром» от этого проекта не получит никогда. Вот передо мной лежит график капитальных вложений в этот проект до 2030 года. В этом же графике по пунктам расписаны прибыли от этого проекта. И в самом конце есть графа «период окупаемости». И стоят два русских слова: не окупается. До 2030 года «Сила Сибири» даже не окупится.
– Что за провокационная бумажка у вас на столе?
– А это выводы научно-исследовательского института, который готовил для «Газпрома» обоснование инвестиций в этот проект. Естественно, бумажка для «служебного пользования». Но она настолько красноречивая, что я взял на себя смелость её процитировать «Фонтанке». Мы тоже в RusEnergy считали этот проект. У нас получалось, что полные затраты на «Силу Сибири», включая разработку месторождений, строительство трубопроводов со всеми компрессорными станциями в дикой тайге, газоперерабатывающего завода, перехода под Амуром, газохимического производства, которое там же будет в будущем, составляют отнюдь не 55 млрд долларов, о которых вслух говорит «Газпром». У нас получалось около 100 млрд долларов. «Газпром» врёт. Первый раз в мае 2014 года – когда они подписали «контракт» с китайцами в Шанхае по «Силе Сибири». Но это был не контракт, это был меморандум о взаимопонимании, в который потом вставляли нужные цифры, чтобы это немного напоминало контракт. Следующее враньё было, когда объявили, что китайцы дадут 20–25 млрд долларов, чтобы это всё построить. Китайцы ничего не обещали и в итоге ничего не дали. Все деньги – от «Газпрома», а это значит, что деньги госкомпании были взяты из карманов налогоплательщиков. Красиво Россия заплатила за никому не нужный газопровод! Отвечая на ваш вопрос про простого гражданина, я говорю, что «Сила Сибири», конечно, влияет. Но исключительно негативно. На строительство ушли деньги налогоплательщиков. В выигрыше только компании, которые строили этот никому не нужный газопровод. То есть компании господ Ротенберга и Тимченко. «Газпром» же тратил свои средства. Никто ему в долг не дал. Повышение стоимости акций «Газпрома» – не более чем внутрибиржевая игра. Ничего общего с «Силой Сибири» эти скачки акций не имеют.
– То есть мне не показалось, что китайские друзья во время торжественного пуска газа были заметно веселее? Путин, Миллер и другие действующие лица были подчёркнуто спокойны, если не сказать равнодушны. Товарищ Си и его помощники широко улыбались и очень громко говорили.
– Есть причины для улыбок и радости китайцев. Первая: китайцы на том конце трубы являются уникальным покупателем. Это называется не «монополия», а «монопсония». То есть один покупатель. И он может диктовать какие угодно условия поставщику. Он один покупатель у поставщика. Это изменить нельзя.
– Соседним монголам этот газ не продать?
– Вообще никому его там не продать. Один покупатель на трубе. И они будут диктовать свои условия точно так же, как они диктовали условия по цене на нефть в нефтепроводе от «Роснефти». Получили скидку – «Роснефти» пришлось соглашаться.
Я ещё два года назад в Пекине беседовал с китайскими чиновниками о том, что для них «Сила Сибири». И они мне сказали, что, если военно-политическая обстановка в Тихом океане не позволит им получать сжиженный природный газ в тех объёмах, что им нужно, вот тогда они будут эти объёмы получать через «Силу Сибири». Это у них запасной вариант такой. И для них это очень выгодно. Тем более что в Китае снижается потребление газа. В октябре зафиксировано снижение импорта газа из Средней Азии по трубе на 20% с лишним, а импорта сжиженного природного газа – на 14%. То есть Китай не повышает, а снижает потребление импортного газа. И вот в этот момент мы торжественно открываем трубу, навязанную ими. Они получили ключ от кладовки, которым они как захотят, так и будут пользоваться. И всё это за счёт наших налогоплательщиков.
– И всё же. Пусть и не сейчас, но 38 млрд кубометров газа в год не могут не сказаться на мировых рынках.
– Поймите же. Газа на рынках навалом. Цены смехотворные, что в Европе, что в Азии. Такого, кстати, давно не было. Например, «Газпрому» продавать газ в ЕС нужно примерно по цене 5,5–6 долларов за 1 млн британских тепловых единиц (БТЕ). А на будущий год цены в Европе планируются на уровне 2 долларов. И в такой ситуации китайцы будут диктовать «Газпрому» всё что угодно. Прибыли не будет.
– Си Цзиньпин сказал, что внешние отношения обеих стран – главное направление международного сотрудничества и Китая и России. Будем укреплять сотрудничество. Какой энергетический проект станет следующим?
– Китайцы сейчас уже вошли во второй проект по сжиженному природному газу в Арктике. И они – не покупатель. Они – партнеры международного консорциума. Российские власти подарили этот газ международному консорциуму во главе с «Новатэком». Газ, который будет выходить из скважины, уже будет принадлежать международному консорциуму, включая китайцев. Это будет сразу и их газ. Там введён специальный налоговый режим. В течение 12 лет этот консорциум не платит России никаких налогов. Ни на добычу полезных ископаемых, ни на прибыль, ни экспортную пошлину на газ, ни пошлину на импорт оборудования. Вообще ничего. Подарок.
– Подарки иногда дарят с далеко идущими планами. Нам-то что потом с этой щедрости?
– Ничего. Мы красиво надуваем щёки. Теперь можно говорить, что мы тоже участники глобального рынка торговли газом. Всё. Вот этим наша выгода в глазах нашего руководства и ограничивается. Ну, и ещё хорошо заработали товарищи, которые строят.
Контракт «Газпрома» с Китаем - афера
– Весной СМИ писали про забастовки субподрядчиков строительства. Сегодня подчёркивали, что всё сделали строго в срок. Обиженных много осталось?
– Думаю, очень много. «Газпром», как правило, очень сильно задерживает выплаты всем подрядчикам. Но проверить это невозможно. Доступа к строительным площадкам «Газпрома» нет. Это одна из самых секретных организаций. Сколько она на самом деле туда вбухала денег, не знает никто. Заявлено 55 млрд долларов. Известно, что 2019 и 2020 годы – пиковые по объёмам трат по капитальным вложениям. Но я уже сказал, что вся затея приближается к 100 млрд долларов.
– Игоря Сечина с его газом в эту трубу пустят? Летом глава «Роснефти» демонстрировал большое желание влиться в этот проект.
– Кто же его туда пустит! Есть «Газпром». У него монополия на экспорт. А Игорь Иванович влезает не то что невпопад... Рано или поздно нужно будет как-то вводить в РФ газовый рынок. У нас же его нет! А чтобы был равноправный доступ на этот будущий рынок, нужны равные условия игры. Для этого «Газпром» надо лишать операторства над трубопроводами, где он себя ведёт, как хочет. И дальше лишать компанию монопольного права на экспорт. И вот тогда российские потребители смогут выбирать, кто будет поставлять им газ и по какой цене. Будет конкуренция, будет всё нормальнее. Так же, как во всех остальных странах.
– То есть мы должны Сечину спасибо сказать? Он же рыночные принципы прокачивает!
– Ну, в данном случае – да. Здесь он прокачивает либерализацию российского газового рынка. Он в правильном направлении давит. Но давить тут очень тяжело. Ведь давить надо не только против «Газпрома», а ещё и против Минфина. Потому что любая такая серьезная рыночная реформа обязательно сопряжена с провалом в получении доходов в госбюджет. И Минфин будет стеной стоять против любой реформы, которая неминуемо на какое-то время скажется на доходах страны. Не потому, что рынок менее выгоден, чем монополия. А потому, что в период перестройки обязательно будут провалы в доходах казны.
– Если газа, как вы сказали, навалом, а Китай может диктовать нам ценовую политику, значит, они могут с выгодой для себя реэкспортировать газ из «Силы Сибири»?
– Нет. Китаю это не нужно. И у них нет возможностей для реэкспорта. Сейчас они хорошо развивают свою добычу. И потом, они не слишком активно переходят с угля на газ. Они строят новые электростанции, которые работают на современных технологиях на угле, а не на газе. Китайская экономика замедляется. Не надо верить китайской статистике. (Смеётся.) Китаю столько газа, сколько «Газпром» хочет им продавать, не нужно. «Сила Сибири» – это их стратегический запас. Страховка. Не случайно именно в тех районах, куда газ будет приходить в КНР, то есть на севере и северо-востоке страны, усиленно строят новые терминалы по приёму сжиженного природного газа. Без расчёта на российский природный газ. Это, в том числе, им позволит диктовать свои условия России, то есть покупать за бесценок.
– То есть в случае ухудшения отношений с КНР Россия не сможет этой новой трубой пользоваться так же, как трубой в Украину? «Сила Сибири» может быть элементом «политического давления»?
– Нет. Ровно наоборот. Если Москва им что-то такое скажет, китайцы просто похихикают, как сегодня. У них полно газа. Есть газопровод из Мьянмы. Есть сжиженный природный газ. Собственную добычу активно развивают. Их веселье на торжественной церемонии сегодня совершенно оправданно.
Кому выгоден "Северный поток-2"?
– В чём слабость «Силы Сибири»? На торжественном пуске глава «Газпрома» Алексей Миллер заявил, что Чингинское месторождение – «самое большое».
– Глупость. Сначала думали, что оно сможет давать 33 млрд кубометров газа в год, затем геологи сократили цифру до 25. Сейчас есть подозрения, у меня есть сигналы от геологов «Газпрома», что больше 17 оно не даст. А для того, чтобы выйти на заявленные 38 млрд кубов в год, нужно добывать 42 млрд кубов. Ведь в газе из земли не только метан, который можно экспортировать. Там же ещё и никому не нужный азот – 7%. Ещё этан, бутан и прочее сырьё для нефтехимии. Там же ещё гелий, который нужно выделять. Дополнительные объёмы – это новые, ещё не построенные сотни километров трубопроводов.
– Можно поздравить Михаила Борисовича Ходорковского? Его идея наконец-то реализована? ЮКОС же хотел тянуть трубу к китайцам ещё в начале нулевых.
– Да, там был и газ в проекте. Но в основном тогда ведь речь шла про продажу нефти в Китай, а не газа. В этом смысле его не поздравить. Сказать, что если бы строил газопровод условный Ходорковский, то было бы иначе, я не могу. Там очень быстро проект ЮКОС перешёл под контроль к другим компаниям. ТНК-BP вмешалась, но потом бросила это дело. Были большие сложности. Думаю, что и тогда бы всё не заиграло. Перспективы были слабые ещё тогда. Но если про стоимость самой трубы, то у Ходорковского бы получилось точно в разы дешевле и быстрее. Но ценность китайского рынка уже тогда была под большим вопросительным знаком. Сегодня этот вопросительный знак вырос ещё больше. Не думаю, что Ходорковский сегодня радуется. Это не его проект. Это чудовищно затратная показуха. Это не бизнес-схема.
Николай Нелюбин, «Фонтанка.ру»
Реформа экстренной медицинской помощи на бумаге идет уже почти 10 лет.
Закон о реформе экстренной медпомощи приняли еще 7 лет назад, в 2012 году. С тех пор изменения декларировали, но деньги на них в бюджет не закладывали.
Только на 2019 год впервые выделили 922 млн грн на пилотный проект развития экстренной медпомощи.
О промежуточных результатах пилотного проекта и планах на следующий год поделился руководитель экспертной группы по вопросам оказания экстренной медицинской помощи Директората медицинских услуг Минздрава Украины Александр Данилюк.
Почему реформа нужна
Эффективность системы экстренной медпомощи оценивают по следующим основным показателям: скорость, время и качество.
Скорость здесь превыше всего – от момента остановки сердца до смерти мозга проходит 4-5 минут, от начала критического кровотечения до смерти 5-10 минут. За это время нужно успеть спасти жизнь.
В Украине показатель смерти выше. Например, успешность реанимации на добольничном этапе в европейских странах – 29,5%, а в Украине - только 8,5%.
Большой проблемой является отсутствие реальной статистики. Данные фальсифицируют на всех этапах. Как следствие – невозможно принимать эффективные управленческие решения.
Очередные мифы о реформе медицины. Фактчекинг интервью Радуцкого
О пилотном проекте: единая диспетчерская служба, учебно-тренировочные отделы, реанимобили
Для пилотного проекта мы выбрали шесть регионов, которые успешно внедрили реформу первичного звена и были способны принять участие в софинансировании. В бюджете на 2020 год заложено продолжение реформы, и проект распространится на другие 19 регионов. Пилотный проект имеет несколько составляющих.
1) Покрытие всей территории Украины центральными оперативно-диспетчерскими службами.
Это когда пациент, набирая номер 103, будет попадать в единую диспетчерскую службу. Там диспетчер обрабатывает вызов и направляет к пациенту ближайшую свободную бригаду. Для этого каждая бригада будет оснащена GPS-навигатором. Вызовы будут обрабатывать до 1 минуты, а не 3-4 минуты, как сейчас. Обновленные диспетчерские службы заработают по всей стране с нового года.
2) Создание учебно-тренировочных отделов.
В них работники системы экстренной медицины и те, кто обязан оказывать первую помощь, например, полиция, спасатели, смогут на манекенах отрабатывать навыки спасения жизни.
3) Специальные автомобили экстренной медпомощи – "реанимобили".
Уже в этом году 6 пилотных регионов будут иметь спецтранспорт практически на 100%.
"Оставьте все, как есть". Какие вызовы для реформы?
Первый и самый большой вызов – сопротивление местных руководителей, некоторых политиков и работников, которые не понимают, зачем переучивать и повышать квалификацию специалистов.
Говорят, нужно оставить все, как есть: "Только денег дайте больше". Экстренная медпомощь действительно требует значительных инвестиций. Но при этом – и качественного предоставления услуги.
Чтобы спасать жизни, важно координировать действия всей бригады в первые минуты. Поэтому, по реформе, в течение пяти лет все работники бригад должны переучиться.
Ежегодно около 20% работников – водители, фельдшеры, медсестры, врачи – будут повышать квалификацию или получать новую. Оценивать их знания будет внешняя независимая структура.
Второй вызов – сопротивление автономизации.
Сейчас экстренная медпомощь входит в программу медицинских гарантий. С апреля 2020 года ее будет финансировать Национальная служба здоровья.
Каждый региональный центр экстренной помощи должен стать коммунальным неприбыльным предприятием – автономизироваться и заключить контракт с НСЗУ.
Также следует создать медицинскую информационную систему, чтобы данные о работе приходили не "на бумаге", а онлайн в автоматическом режиме.
Эти моменты – достаточно сложные для центров экстренной медпомощи, поскольку они расположены не в одном помещении, а рассеяны по всему региону. Кое-где еще есть и сопротивление руководителей центров – они боятся потерять руководящие должности.
Скорая не должна приезжать на все вызовы
Важно понимать, что есть несколько видов медпомощи:
- первичная – семейная медицина;
- специализированная (поликлиники и больницы);
- экстренная – когда жизнь пациента под угрозой;
- реабилитация;
- паллиативная помощь.
Такого вида помощи как неотложная не существует. Есть неотложное состояние, при котором следует оказать экстренную помощь. Термин "неотложная помощь" остался еще с советских времен. Он означает помощь пациенту, которому не нужна экстренная помощь. Но нужен приезд врача на дом.
От такой практики большинство стран мира постепенно отошли. Но не Украина. Пока что. За год наши бригады совершают почти 8 млн выездов. Госпитализацией заканчивается менее 2 млн выездов.
6 млн непрофильных вызовов – очень дорогое удовольствие для налогоплательщиков. Это сложная коммуникационная проблема. Каждому следует объяснить: если повысилась температура и болит горло – это не причина звонить 103 и вызвать "скорую".
Именно поэтому трансформация здравоохранения началась с первичного звена, чтобы пациент контактировал непосредственно со своим семейным врачом и не нагружал другие звенья здравоохранения непрофильными обращениями. Ведь если "скорая" поедет к вам через боль в горле, она может не успеть к человеку с инфарктом в другом районе.
Но это не значит, что не нужно звонить на 103. Вы можете звонить, и тогда диспетчер определит, является ли ваше состояние неотложным, или вам следует обратиться к своему семейному врачу, социальную службу, психолога и тому подобное.
Дело докторов из «Инто–Саны»: оценка юристов без эмоций
Инфаркт, инсульт – что должна делать бригада?
Когда у пациента развивается острый инфаркт миокарда, бригада приезжает на вызов, совершает все диагностические процедуры.
Если диагноз подтверждается, бригада помогает и госпитализирует человека в ангиографический центр или центр интервенционной кардиологии. Там могут провести вмешательство на коронарных сосудах и спасти пациента. Эти центры есть по всей стране, практически в каждой области, за исключением Луганской.
Но до сих пор половина пациентов не попадает в них. Причины разные: логистические, маршрутизация, незнание бригадами протокола.
То же с инсультом. Пациента с инсультом должны госпитализировать в заведение, где можно диагностировать вид инсульта и провести лечебное вмешательство.
Большинство пациентов попадает в первые попавшиеся больницы, где им не могут провести диагностику и, соответственно, качественное лечение. Следствием являются те показатели выживаемости пациентов в неотложных состояниях, которые у нас есть.
Но за последний год все же удалось повысить уровень госпитализации для пациентов с инфарктом на 10%.
Что делать, когда есть подозрение на инфарктное состояние?
Сразу звоните 103. Не употребляйте жидкость – это важно. Неотложное состояние часто требует операционных вмешательств, поэтому запрещено есть или пить.
Человеку, у которого развивается острый инфаркт, нужен свежий воздух. Откройте двери и окна. Четко следуйте инструкциям диспетчера. На всякий случай держите в домашней аптечке ацетилсалициловую кислоту в таблетках и нитроглицерин.
"Централь-103"
По официальной статистике, которую ежегодно подают в Минздрав центры экстренной медицины, 85% выездов бригад вкладываются в 10 минут. Мы прекрасно понимаем, что это неправда. В условиях города и времени пик скорая не доезжает за 10 минут.
Чтобы оперативно отслеживать эти процессы, запускаем информационно-аналитическую систему "Централь-103". Она будет получать статистику о передвижении бригад в режиме реального времени.
По первым пилотным регионам видим, что официальные и реальные результаты проезда бригады – две большие разницы. 85% доезжают за 10 минут на бумаге, а в реальности это 35-40%.
"Централь-103" предусматривает возможность привлекать к первой помощи людей, которые рядом с пациентом.
Это могут быть как те, которые обязаны оказать первую помощь – полиция, спасатели, пожарные и т.д. – так и волонтеры. Через приложение они смогут отправить информацию, что едут на такой случай и помогут пациенту до приезда бригады.
Это особенно важно в условиях отдаленного района или горной местности – туда бригада и за 20 минут может не доехать.
Почти в каждом селе есть медсестра или фельдшер – они могут оказать помощь до приезда "скорой". Похожая модель работает в Израиле – первые, кто среагировали, приходят на помощь в течение 3-4 минут.
Также создаем модуль для подключения мобильного приложения, через который вызывать "скорую" смогут пациенты с нарушениями слуха или речи.
