Спиртовая мафия, или Как Евгений Черняк наживается на травле украинцев суррогатами

Бизнесмен Евгений Черняк продолжает травить украинцев суррогатами, однако неожиданно за миллионера-проходимца вступился народный депутат Сергей Лещенко.

Один из крупнейших производителей украинского коньяка находится под следствием из-за подозрений в контрабанде левого спирта и производстве из него суррогатного бренди.

Документы, которые подтверждают, оказались в руках журналистов сайт CRiME.

В рамках тайны следствия данные документы не подлежат обнародованию, однако сообщается, что речь идет о частном акционерном обществе (ЧАО) «Одесский коньячный завод», 100% акций которого принадлежат скандально известному водочному магнату из Запорожья Евгению Черняку, владельцу холдинга Global Spirits.

Недавно народный депутат Украины Сергей Лещенко с трибуны Верховной Рады и личной странички в Facebook с присущей ему безапелляционностью обвинил Службу безопасности Украины в создании препятствий украинским производителям коньяка.

Уже два месяца производители коньяка "Шабо", "Южная винокурня", Николаевский коньячный завод и другие не могут пройти таможенные процедуры на Одесской таможне, которая получила приказ блокировать коньячные спирты, – заявил нардеп.

Лещенко считает, что СБУ затеяла что-то из ряда вон выходящее, поручив Государственной фискальной службе  «упредить выпуск за рамки таможенной территории Украины потенциально опасной продукции до получения результатов экспертных исследований».

Прошло уже два месяца, а результаты этих "экспертиз" неизвестны коньячным производителям. Эти люди потеряли страх и совесть. Вместо борьбы с угрозами национальной безопасности СБУ превратилась в средство передела рынка и просто вымогательства. Но через вскрытие планов и публичное давление мы сломаем их схемы, – сделал выводы Лещенко.

И, хотя название Одесского коньячного завода не прозвучало в заявлении нардепа, он все-же фигурирует в том же уголовном деле, из-за которого у перечисленных депутатом предприятий возникли проблемы на таможне. И если Сергею Лещенко удастся путем "вскрытия планов и публичного давления" на СБУ добиться закрытия данного уголовного дела, сильно полегчает и водочному "королю" Евгению Черняку.

Журналистское расследование помогло найти объяснение тому, почему напитки Одесского коньячного завода после его покупки Евгением Черняком лишь отдаленно напоминают коньяк.

Выяснилось, что весной 2015 года следователь ГПУ в рамках дела о контрабанде, злоупотреблении полномочиями, незаконному изготовлению подакцизных товаров и о выпуске недоброкачественной продукции отправил на склад ЧАО «Одесский коньячный завод» проверку. Проверяющие изъяли образцы продукции (коньяки «Шустов», «Шустов-150», «Три звезды», «ОКЗ») для ее исследования на предмет того, что это такое, и можно ли его употреблять.

Евгений Черняк – по масти «кидала», по жизни – «терпила»

Согласно мировым стандартам, технология изготовления крепкого алкогольного напитка, который называется коньяком, предусматривает помещение виноградного спирта либо купажа из виноградных спиртов на определенный срок в дубовую бочку. При нарушении данной бесхитростной технологии на выходе получается не коньяк, а суррогат. Продавать его – уголовно наказуемое дело, а употреблять – чревато последствиями для жизни и здоровья.

Любопытно, что сам владелец завода Евгений Черняк заявил как-то в интервью российской газете «Коммерсант»: У нас слишком много времени и денег уходит на производство коньяка по классической технологии, принятой во всем мире. Одесский коньячный завод относится к тем немногочисленным предприятиям, у которых есть собственные виноградники и собственные коньячные спирты. А это и есть главные составляющие, которые дают возможность производить качественный коньяк.

Однако, истинным ценителям коньяка, достаточно пригубить то, что выпускает завод Черняка, чтобы убедиться, что этот миллионер-проходимец сильно лукавит, и что его продукцию лучше не пить.

Проверяющие свои вкусовые рецепторы пожалели, и отправили собранные образцы в Украинскую лабораторию качества и безопасности продукции. А уже оттуда, в рамках международного сотрудничества, вышеуказанные образцы убыли на беспристрастное исследование в лабораторию румынского Национального института развития криогенных и изотопных исследований.

В румынской лаборатории «коньяк» Черняка проверили с помощью методики ядерно-магнитного резонанса и масс-спектрометричного анализа. В результате выяснилось, что в образцах слишком мало углерода С3, характерного для спирта, полученного из винограда, но при этом много углерода С4, присущего кукурузе и сахарному тростнику. И такого левого спирта, согласно выводам румынских ученых, в одесских коньяках, в зависимости от пробы, оказалось от 41-го до 58%.

Напраишвается вывод: на заводе Евгения Черняка производят напиток, который не то, что продавать, но и производить запрещено. Он нарушает Закон Украины «О безопасности и качестве пищевых продуктов».

Объяснить причину того, почему Черняк пошел на нарушение закона, довольно просто: коньячный спирт стоит около 2€ за литр, левый – в четыре раза дешевле. А, учитывая, что водочный «король» продает под видом коньяка миллионы литров суррогата, суммы его «экономии» зашкаливают.

Естественно, что такие действия не остаются без внимания СБУ и прочих силовых структур. Вот только непонятно, почему пламенный антикоррупционер Лещенко вступился за сбежавшего в США миллионера, который продолжает наживаться на здоровье украинцев.

К слову напомним и то, что в феврале этого года Евгений Черняк устроил зачистку расследования о спиртовой мафии, которое проводилось журналистами «5 канала». В частности, в адрес редакции от руководства холдинга Global Spirits пришло письмо с требованием не давать в эфир расследования о спиртовой мафии.

О запугивании и угрозах с требованиями не давать материал в эфир заявила автор серии сюжетов Наталья Мальцева.

Она отмечает, что политика нового руководства ГП «Укрспирт» закрывает «черные» заводы и выводит отрасль из тени, заставляя коррупционеров терять миллионы каждую неделю.

Поэтому, например реформы в «Укрспирте» не нравятся владельцу «Хортицы» Евгению Черняку. По нашему убеждению, такая реакция Черняка на изменения в водочной сфере связана с тем, что его люди потеряли влияние в «Укрспирте», – подчеркивает журналистка.

Также она обращает внимание на то, что все публикации с упоминанием фамилии Черняка и его попыток сохранить черные схемы в спиртовой отрасли мгновенно исчезали с сайтов ряда информационных ресурсов, в подтверждение чего хранится ряд скриншотов.

У нас сохранились скрины этих статей, и мы их добавляем, – отметила журналистка.

Заметим, что в деле зачистки сети Черняк тоже отличился «инновационным» подходом. К примеру, в начале года пиарщики сепаратиста Черняка, прославившегося пьяной дракой в запорожском клубе «Капиталист», попытались зачистить в Google новости постыдства своего хозяина с помощью покойного тезки.

Для заказной публикации о тезке владельца «Хортицы» Черняке был избран ресурс – газета «День», главному редактору которого гарантировали оплату в размере $850. Для данного издания это вполне приличные деньги, исходя из отсутствия качественного трафика и малого количества заказных материалов на сайте. Поэтому в течение дня на ресурсе появился материал «Забытое имя – Евгений Черняк», рассказывающий о тезке повелителя «черного спирта» Евгения Черняка, из мира искусства. Причем стоит отметить, что легенда украинского кино 1920-х Евгений Черняк был человеком поистине выдающимся, настоящим патриотом, которого похоронил сталинский режим.

Но что любопытно, по словам директора агентства маркетинга газеты «День» Ярославы Ятченко, с Евгением Черняком издание больше работать не будет. Вместо положенных 850 «условных» представители Global Spirits передали сумму вдвое меньшую, посетовав на урезание бюджета.

Так вот. Олигарх-сепаратист решил прикрыться именем выдающегося режиссера-авангардиста с одной только целью – забить выдачу Google News.

Именно Google News волнуют пиарщиков «короля» паленой водки, так как там невозможно удалить следы своих зачисток. И чем больше нейтральных статей с ключевиком Евгений Черняк выйдет, тем меньше шансов найти информацию о черных делах водочного магната.

Неоднократно выявлялись и факты прямой зачистки материалов о «Хортице» и Черняке. Подобные новости удалялись с Ukr.net, «Зеркала Недели», «Украинских Новостей» и целого ряда менее известных ресурсов.

Критическую публикацию на сайте CRiME у Черняка тоже не пропустили. В адрес журналистов полетели угрозы в судебных исках и упоминание того, что уголовное дело по факту контрабанды «левого» спирта и производства из него суррогатного бренди было закрыто 5 января 2016 года.

Но в том-то и дело, что ГПУ вместе с СБУ данное уголовное производство вновь открыло. Это произошло, как только на пост генпрокурора пришел Луценко. В конторе провели ревизию и, вероятно, пришли к выводу, что в деле коньячных бутлегеров состав преступления таки имеется. Как никак казна недополучила 2,5 миллиарда гривен.

Что ж до его закрытия незадолго до отставки Шокина, оказалось, что процессуальное руководство этим уголовным производством осуществлял скромный согласно декларации прокурор ГПУ Вадим Ярошенко, который некоторое время трудился прокурором в Запорожье – вотчине Евгения Черняка.

И еще один момент. Предоставленные журналистам сертификаты качества, которые подтвердили бы честность Черняка как производителя, были выданы компанией поставщиком спиртов Melica Alcohol Beverage, которая зарегистрирована в городе Фамагуста Республики Кипр. Но дело в том, что Фамагуста входит в состав Республики Кипр лишь де-юре. Де-факто – это Турецкая Республика Северного Кипра, созданная на турецких штыках, и мало кем, кроме самой Турции, непризнанная. Из чего следует – с юридической точки зрения сертификаты качества выданы в Евросоюзе, а на самом деле – в серой зоне.

Напомним, что Евгений Черняк сделал свой первый капитал еще в бурные 90-е на свалке промышленных отходов в запорожской балке Средней. Вернее, сделал его отец, подаривший сыну-мажору на 20-летие миллион. А во время президентства Ющенко стал водочным магнатом и серым кардиналом на казацкой земле.

Зазвучало во всех медиа имя владельца ТМ "Хортица" в ноябре 2011-го, когда в запорожском боулинг-клубе "Капиталист" группа неизвестных избила Черняка и его охранников. 

Отметим еще одну интересную деталь. В той истории многое не клеилось, но затем Черняк сам признался, что это были его бывшие сотрудники, оскорбленные им и уволенные. Всем известно, что к людям Евгений Александрович относится как к грязи. 

Он знаменит не только водкой «Хортица», но и крылатыми выражениями «бледная спирохета», «пришло-ушло», «вас куда ни целуй – везде ж*па», а самого его называют «специалист по пи***юлям».

Спонсорство проведения «Дня России» в одном из ночных клубов оккупированного Симферополя стало апофеозом маркетинговой политики Черняка. А по просторам интернета гуляет фото Черняка с украиноненавистником рэпером Тимати.

При этом подчеркнем, что запорожская акула бизнеса любит повторять две фразы: Жизнь – это игра, в которой побеждает тот, у кого на момент смерти больше денег и Мне жаль, что я продаю водку, а не йогурты.

Ныне Черняк арендует квартиру в комплексе неподалеку от нью-йоркского Central Park, ездит на работу в скромный офис на метро и ведет по его личному признанию жизнь бедного человека, но с деньгами. 

Тем временем завод «Русский Север» в 2016 году пополнил бюджет агрессора на 1,5 млрд рублей.

Коломойский пытается опротестовать в суде национализацию ПриватБанка - Рожкова

Стабилизация ситуации в ПриватБанке стоила государству почти 5% ВВП. Столько же Украина тратит на военную сферу в условиях гибридной войны.

О причинах критического состояния финучреждения, о процессе приватизации, судебных исках, реструктуризации долгов, кредитном портфеле, экс-владельцах Приватбанка - интервью, которое замглавы НБУ ЕКатерина Рожкова дала изданию Finbalance.

Аудит и инсайдерские кредиты

- Почему до сих пор официально не обнародована отчетность ПриватБанка по 2016 году и аудиторское заключение «Эрнст энд Янг»?

- Отчет будет опубликован до 1 июля. Согласно требованиям закона, это должно было произойти еще до конца апреля, но EY начала аудит только в феврале. И банк, и аудитор обращались с тем, чтобы продлить срок. Далее - и это обычная практика - когда отчет готов, его обсуждает менеджмент и наблюдательный совет, еще вносятся коррективы.

Публикация отчета будет одновременно с определением финальной суммы докапитализации ПриватБанка. Адекватность регулятивного капитала крупнейших банков на конец года должен быть не менее 7% и не менее 10% - на конец 2018 года. Поэтому мы с Минфином обсуждаем, стоит ли сразу выходить на 10%, или пока достаточно 7%.

- Вы можете официально подтвердить или опровергнуть информацию, что ПриватБанк будет докапитализирован на 38,5 млрд грн?

- Я могла бы подтвердить эту сумму после публикации годового отчета и соответствующего решения Кабмина.

- В прессе от различных источников еще фигурировала сумма 50 млрд грн, а то и 57 млрд грн.

- О таких параметрах говорить преждевременно. Пока не могу вдаваться в детали.

- Одна из основных интриг для рынка - подтвердит ли EY оценку НБУ, что 97-100% корпоративных кредитов ПриватБанк выдал бывшим связанным лицам. По данным одного отчета EY, подтверждение есть, а в другом отчете (к годовой отчетности ПриватБанка) EY избегает оценки. Как так?

- Компания EY предметно не изучал проблематику инсайдерских кредитов в рамках подготовки заключения отчетности банка по 2016 годупо международным стандартам финотчетности. Поэтому естественно, что аудиторы в этом случае не могли ни подтвердить, ни опровергнуть те или иные оценки. Задачей EY было прежде всего подтверждение отчетности на 01.01.2017, когда владельцем банка и, по сути, новым инсайдером, уже стало государство.

Подтверждение или неподтверждение инсайдерского характера кредитов, которые Приват выдал бывшим связанным лицам, - это вопрос, прежде всего, forensic audit (по сути, судебного аудита), который уже происходит (проводит Kroll и AlixPartners, - ред.). И мы с определенной периодичностью с разрешения юристов и в допустимых объемах будем эту информацию обнародовать.

Отчетность ПриватБанка, которую и подтверждает EY, к моменту национализации (19 декабря) готовил бывший менеджмент ПриватБанка, который фактически игнорировал требования НБУ по отражению кредитов связанным лицам, ссылаясь на более мягкие международные стандарты финотчетности. Старую же отчетность нельзя сейчас быстро переписать.

Национализация ПриватБанка. К чему готовиться украинцам?

Основные наши дискуссии с экс-топ-менеджерами ПриватБанка шли вокруг того, что после того, как НБУ изменил методику оценки кредитных рисков, банк должен уценить кредитный портфель и начислить очень большой объем дорезервирования, и поэтому банк не имел капитала. Это ключевое, что должны были подтвердить аудиторы EY. И они это подтвердили.

Суть проблемы в чем? У многих банков есть много инсайдерских кредитов. Они имеют трехлетние программы погашения этих кредитов и приведения портфеля в соответствии с нормативами. Если эти кредиты адекватно обеспечены, обслуживаются по рыночным ставкам, числятся на операционных компаниях, которые ведут активную работу, тогда для заемщиков не проблема перекредитоваться в другом банке или за определенное время погасить долговые обязательства.

Что имеем в ПриватБанке? Реструктуризация кредитного портфеля - которая была проведена осенью на усмотрение экс-владельцев и о которой господин Коломойский писал, что это якобы под моим (Рожковой) руководством - включала конвертацию в основном валютных кредитов в гривневые по нерыночной ставке 10,5% с погашений 2024-2025 годах (причем погашение - преимущественно в конце срока). Адекватного обеспечения под кредиты нет. Займы - в основном на компании-«пустышки». Это корень проблемы. Беззалоговое кредитование заемщиков, не имеющих источников погашения кредитов, в конце концов стало причиной дефицита капитала в банке, признание его несостоятельным и национализации.

Кстати, такой штрих. Даже структура кредитного портфеля ПриватБанка свидетельствует, что он финансировал области, где имеют бизнес-интересы экс-владельцы: нефтеторговля, ферросплавы, сельское хозяйство, курортный бизнес и тому подобное.

- Если инсайдерские оценки НБУ корректны, то по вашим выводам, куда экс-владельцы ПриватБанка и связанные с ними структуры вкладывала депозиты населения? В какие именно активы в Украине или за границей?

- Бурное развитие ПриватБанка и рост его кредитного портфеля начались где-то с 2007-2008 года. Сначала средства вкладывались в активы в Украине. Все мы эти бизнесы хорошо знаем. Также покупали новые бизнесы, в которые группа «Приват» входила в качестве участника, и они нуждались в кредитовании. Кроме того, не секрет, что бывшие акционеры банка имеют много бизнесов в разных странах мира, имеют имения, яхты, самолеты и т.д. Они покупались за депозиты украинцев, которые были выведены через кипрский филиал ПриватБанка. Все это, возможно, и работало бы, но к банку было отношение не как к банку, а как к инструменту. Отсюда и проблемы.

- А можно конкретнее, по оценкам НБУ, какие именно активы за рубежом покупались фактически за счет депозитов населения?

- На эти вопросы четко должен ответить forensic.

В то же время мы понимаем, что были две волны девальвации (2008-2009 и 2014-2016), а так как основная сумма кредитов была номинирована в иностранной валюте, то по части случаев фактического вывода средств могло и не быть: просто кредитный портфель «распух» вследствие девальвации. И если ты брал кредиты по курсу 5, а надо отдавать по 25, то, безусловно, это проблема: бизнес так быстро не растет.

Forensiс даст ответ - какая часть средств была выведена в бизнес, а какая была направлена на обслуживание существующего портфеля, потому что надо было делать вид, что оно вроде бы все работает (то есть нужно было предоставлять новые кредиты, чтобы гасить старые, платить проценты). Это все разрасталось кумулятивно все время.

- Есть ли конкретные активы экс-владельцев ПриватБанка в Украине, которые, по мнению НБУ, учитывая цепочку движения средств, должны быть внесены в качестве обеспечения под кредитный портфель? «Укрнафта», «Укртатнафта», сети АЗС, ферросплавные заводы, «1 + 1»? Хотя, в частности, рыночной точки зрения (а не политической), «1 + 1» - это актив, пожалуй, с отрицательной стоимостью ...

- Да, «1 + 1» - это скорее обязательства, чем актив... Вообще логично, когда залогом по кредиту выступают активы предприятия, которое и берет кредиты, а источником обслуживание займа являются денежные потоки от этого бизнеса. Тогда это нормально и прозрачно. На таких условиях любой другой банк мог бы перекредитовать кредиты бывших владельцев ПриватБанка. Но мы видели совсем другую картину - кучу предприятий, не имеющих никакой отчетности, никакого залога, никаких денежных потоков.

- Учитывая в т.ч. девальвацию, аннексию Крыма, войну на Донбассе, возникает вопрос «ценовой способности» этих активов покрыть долговые обязательства перед банком. Как быть, если при 150 млрд грн инсайдерских кредитов (по оценкам НБУ) стоимость потенциального залога окажется, условно, максимум 70-80 млрд грн? Как покрыть разницу? Кто должен это сделать?

- Сейчас я не готова озвучить оценку, сколько могут стоить активы группы, принадлежащей бывшим владельцам ПриватБанка (это уже не группа «Приват» - какая-то другая группа, наверное). Но мы даем себе отчет в том, что цена активов может быть ниже, чем сумма, на которую государство докапитализировало сегодня банк. А это 116 млрд грн плюс будет еще. Возможно, стоимость этих активов ниже. Вместе с тем стоимость активов изменяется во времени, поскольку рынки волатильны.

Для этого и нужен был план реструктуризации, поскольку мы понимаем, что такой большой объем кредитов вернуть разово невозможно, потому что это убьет бизнес. Мы должны были оценить способность компаний генерировать средства, обслуживать и погашать кредиты, оставляя что-то свое развитие.

- Нужна реструктуризация на 5 лет? Ладно. На 10 лет? Тоже вариант. Но график выплат должно быть экономически обоснованным и не предусматривать убытков для банка. Что делать дальше, если окажется, что не все можно вернуть? Как определить, кто должен за это ответить?

- Сегодня Rothschild & Co (возглавляет консорциум, который должен вести переговоры с экс-владельцами ПриватБанка по реструктуризации, - ред.) работает со стороны банка - это его задача оценить. У нас работает forensic, чтобы обнаружить, где убытки, а где просто нарисованы махинации. И после этого следует определиться.

- Переговоры о реструктуризации ведутся?

- Компания Rothschild & Co, которая была нанята, должна представить план, что необходимо делать. Хотя 1 июля приближается, и уже нужно, чтобы было что-то сделано до этой даты. Поэтому мы с Минфином и наблюдательным советом банка - у нас здесь нет расхождения во взглядах - ждем этот отчет, он будет представлен в ближайшее время и тогда будем обсуждать.

- Отчет о чем? Как они планируют вести переговоры? Или речь идет о каких-то промежуточных результатах? Но 1 июля уже на носу.

- Они должны предоставить план, как они видят процесс, предварительные выводы и видение того, может ли это быть реализовано. Конечно, они совсем недавно были наняты, выиграли тендер, и я не думаю, что удалось сделать очень много. Действительно мало времени прошло.

- То есть ситуация складывается таким образом, что дедлайн будет подвинут?

- Нет. У нас в Меморандуме с МВФ зафиксировано 1 июля. Дедлайн не может быть продлен никаким образом. Но мы можем рассмотреть план дальнейшей работы и его одобрить или скорректировать. Пока, насколько мне известно, никаких предложений по реструктуризации не поступало.

Но учитывайте, что Rothschild & Co - это компания, которую нанял банк, и мы - регулятор - не можем вмешиваться, у нас конфликт интересов. Мы можем только получить результат и высказать свое мнение. Поэтому не могу глубоко осветить процесс.

- По вашей информации, между консорциумом и экс-владельцами был прямой контакт? Не на уровне отправки писем, а прямая коммуникация?

- Не готова комментировать.

- Какие вообще стимулы у экс-владельцев ПриватБанка участвовать в переговорах (учитывая, в частности, заявление министра финансов, что экс-акционеры не брали на себя таких юридических обязательств)?

- Единственная мотивация, которая есть, по моему мнению, - беспрецедентность факта. Мы говорим о 116 млрд грн плюс еще убытки государства. Я не могу себе представить, чтобы эта история просто исчезла через некоторое время, и все забыли, что государство докапитализировало банк, который не имел капитала, фактически вернув 150 млрд средств вкладчиков. Категорически не могу себе это представить.

Это не вопрос НБУ против Коломойского, а не Гонтарева или Рожкова против кого-то еще. Есть государство, понесшее убытки, тогда как соответствующие средства можно было направить на образование, медицину, инфраструктуру и тому подобное. Вместо этого мы спасали банк, обеспечивали финансовую стабильность. Эта история не может быть забыта. Поэтому если реструктуризация не состоится, то план возврата средств все равно предстоит. Значит оно будет происходить иначе - через судебные процессы. По-другому невозможно.

- Обслуживание кредитов в портфеле ПриватБанка. Какова динамика была до национализации, а какова в первые месяцы после национализации? Что происходит сейчас?

- В конце декабря-в январе портфель еще обслуживался. Уплачивались проценты, без погашений, поскольку кредиты были на очень долгий срок реструктуризированы.

С февраля у нас стал хуже обслуживаться финансовый лизинг. И сегодня имеем просрочку по уплате где-то около 40%. А просрочка - это признаки дефолта. С сентября клиенты должны начать тушить «тело», небольшим частями, но все-таки. Несмотря на то, что есть просрочка по процентам, думаю, что будет проблематично начать тушить тело.

По остальным портфелям тоже есть просрочка. За последний период (май) - всего около 10% необходимых платежей было осуществлено.

Кстати, когда происходила реструктуризация кредитного портфеля, то предоставлялись новые кредиты, объем которых превышал объем старых долгов, поскольку предусматривалось предоставление средств, чтобы гасить проценты... После национализации мы эти кредитные линии закрыли, потому что не можем кредитовать на погашение процентов. Это ненормально.

- Какую долю в процентных доходах ПриватБанка пока составляют процентные доходы от кредитного портфеля, который НБУ связывает с экс-владельцами банка? На сегодня основа процентных доходов - это купонные платежи государства по гособлигациям, которые были внесены в капитал при национализации?

- Совершенно верно. Доли примерно одинаковые, но есть важный момент. ПриватБанк продолжает начислять проценты на балансе по проблемным кредитам. То есть процентные доходы декларируются, а по факту их нет. Реально полученный доход - это доход от купона по гособлигациям, и процентные платежи населения и МСБ. Этот портфель небольшой по сравнению с масштабами банка (балансовая стоимость около 30 млрд), но он работает.

- Учитывая динамику обслуживания кредитного портфеля ПриватБанка, какой объем гособлигаций может быть монетизирован еще до конца года?

Банк имеет достаточно ликвидности, чтобы работать. У него есть неплохой комиссионный бизнес, где он получает реальные денежные потоки. Банк возобновил кредитование населения, малого и среднего бизнеса. Это дает дополнительный денежный поток. Мы требуем от банка ревизии сети на предмет эффективности, ревизии всех затрат для их сокращения и избежания монетизации ценных бумаг.

- А все-таки какой пессимистический сценарий до конца года?

- К концу года вообще не вижу необходимости в монетизации. Мы рассчитываем избежать этого, иначе будем настаивать на том, чтобы денежные потоки, которые идут за пределы банка, были максимально сокращены.

Ответственность экс-владельцев ПриватБанка и инвесторов

- Готовы ли международные партнеры Украины оказывать конкретную поддержку для решения вопроса инсайдерских кредитов в портфеле ПриватБанка - возможно, с привлечением правоохранительных органов других стран?

- В процессе национализации ПриватБанка было много заявлений от наших иностранных партнеров. G-7, МВФ, Всемирный банк, ЕБРР - все сказали, что без этого дальнейшее развитие банковской системы, которая должна быть двигателем экономики, был бы невозможен. Это был такой нарост, который постоянно мешал. И когда он все равно упал бы, тогда было бы еще хуже. Мы понимаем, что поддержка партнеров есть. Это также мотивация. Они следят, что происходит.

- Международные партнеры часто по разным поводам выражают «глубокую обеспокоенность и озабоченность», но не всегда слова сопровождаются конкретными действиями.

- Чтобы были основания для соответствующих действий за рубежом, мы должны что-то сделать в Украине. Поддерживать можно какое-то действие. Поэтому первым шагом является уголовное производство в отношении экс-топ-менеджеров банка по поводу фактов, которые стали известны правоохранителям с точки зрения злоупотреблений, вывода средств. Опять же - у нас есть forensic, который должен дать ответы, кто, когда, кому и сколько этих денег вывел. Надо иметь такие доказательства, которые могут быть использованы в суде. И тогда это уже можно будет продвигать и на международной арене.

- В судебных материалах по уголовным производствам экс-топ-менеджеры ПриватБанка упоминаются, а вот экс-владельцы - нет, хотя речь идет в т.ч. о кредитах связанным лицам. Почему так?

- Во время сбора доказательств следствие может быть расширено и другие лица могут быть привлечены к этому делу как повлекшие это все. Поэтому это не конец. Это начало.

Судебные решения, которые уже были приняты в Украине по Суркисам, А-Банка по bail-in (хотя понятно, что будут апелляции, кассации и т.д.).

- Насколько они негативно скажутся на судебных перспективах государства в Лондоне в спорах с держателями евробондов?

-  Да, в международных судах будут обращать внимание на решение украинских судов. При том, что уже принятые решения как минимум удивляют, поскольку закон четко определяет, что при национализации системного банка все соответствующие обязательства должны быть конвертированы в капитал.

Вместе с тем следует различать инструменты - инвестиции и просто депозит физлица или текущий счет юрлица, обслуживающегося в банке. Инвестор всегда несет повышенный риск.

Одно дело, когда ты пришел на обслуживание в банк и произошла национализация. Другая история - когда ты абсолютно сознательно, оценивая риски, инвестируешь (о субординированном долге вообще нечего говорить).

Инвесторам, как мне кажется, надо судиться не с нами. Они делали выводы на основе отчетов PwC ...

- То есть Вы предлагаете держателям евробондов судиться с PwC?

- Я просто не понимаю, почему они приходят к нам. Вы же как инвесторы взяли на себя этот риск, он сыграл - вы проиграли. Следует это признать. Вы могли выйти из этого риска, вы могли продать бумаги, но вы этого не сделали, вы остались в этом риска. Сознательно абсолютно. Вы инвестировали в эту страну по ее законам, и по ее законам эти средства были направлены в капитал при национализации.

Конечно, любые решения, которые будут против национализации, они будут усложнять процесс.

- А государство в том же суде в Лондоне сможет ссылаться на подобный опыт других стран?

- Вспомните Кипр.

- «Стрижка» депозитов?

- Да. Дело в том, что чтобы спасти систему, ты выбираешь наименее болезненный вариант. Государство хотело защитить население, потому что это социально сенситивный момент. Государство хотело сохранить операционные предприятия, которые являются производителями, которые реально работают. Ни одно предприятие, которое выпускает реальную продукцию или предоставляет услуги, не пострадало. Остальным мы были вынуждены пожертвовать.

Но опять же, о ПриватБанк говорили два года. Был принят закон. Я никогда не поверю, что портфельный инвестор, осуществляющий свои инвестиции, имея кучу консультантов, не видел этого и не знал.

- Какой объем еврооблигаций ПриватБанка контролируют экс-владельцы финучреждения (в дополнение к субординированным на 70 млн долл.)?

- По нашей информации, у них действительно еще есть. Конкретную сумму не готова озвучить.

- Насколько президент задействован в решении вопроса ПриватБанка?

- Настолько, насколько это касается финансовой, макроэкономической стабильности, борьбы с коррупцией. Мы понимаем, что проблема ПриватБанка не была бы возможна, если бы в прошлом каждый из органов должным делал свою работу качественно.

- В том числе НБУ.

- НБУ в том числе. И, например, Антимонопольный комитет.

Безусловно, национализация не была бы возможна, если бы мы не имели полной поддержки правительства и главы государства. Они присоединились, когда мы все им показали и рассказали. И мы объяснили, какие риски. И если это не национализация, а просто признание неплатежеспособным, то как минимум 90 млрд грн, которые подлежали выплате, одномоментно могли бы вывалиться на рынок, при том, что за три года Фонд гарантирования выплатил 87 млрд грн. Был риск остановки очень большого количества бизнеса (прежде всего, малого), контрагенты не могли бы между собой рассчитываться ... И это повлияло бы не только на клиентов ПриватБанка.

Коломойский

- Уже есть два иска Игоря Коломойского в госорганы. Один - о расторжении договора поручительства по кредитам рефинансирования. Чего касается второй иск?

- Этот иск - об обжаловании признания неплатежеспособным ПриватБанка и национализации. В исковом заявлении господин Коломойский писал о рейдерстве со стороны государства...

Мы говорили о Rothschild & Co. Как можно надеяться на успех в реструктуризации, если экс-владелец банка, несмотря на то, что есть письма с его обязательствами, идет в суд, подает иск о признании противоправным решения НБУ о признании Приватбанка неплатежеспособным, соответственно, и решение о национализации, а также всех поручительств?

В Законе о системе гарантирования, где предусмотрена национализация, есть такой момент: предыдущий владелец акций банка не имеет права требовать от инвестора (т.е. государства в нашем случае) возмещения убытков, понесенных в результате приобретения новым инвестором акций банка, по основаниям недействительности, отмены или признания противоправными любых решений, сделок или иных действий, принятых в процессе признания банка неплатежеспособным.

Национализация Приватбанка: слухи или неизбежность?

То есть по закону он не вправе требовать возмещения. Другой вопрос - наши суды. У нас судья судьи очень любят одевать на себя мантию судьи Конституционного Суда и трактовать законы. Тут вопрос.

- Вместе с тем есть, по крайней мере, две компании, в которых прослеживается связь с экс-владельцами ПриватБанка и которые проиграли два судебных спора с государством по bail-in, причем в Хозсуде Днепропетровской области.

- Это шахматная партия. Демонстрация с определенной целью того, что, мол, эти проиграли, те - выиграли ...

- Если бы государство в декабре не принял решения о национализации - чтобы было? Сколько времени ПриватБанк мог еще проработать в том формате, в котором он работал?

- Нисколько. Возможно, день-два. На момент введения временной администрации в банке была картотека на 1 млрд грн.

Господин Дубилет во время пресс-конференции говорил, что задержек платежей не было.

У них не было ликвидности. Они в течение дня накапливали ликвидность от клиентов, которые получали входящие платежи на свои счета в банке, а затем большим пакетом выпускали мелкие платежи через СЭП. Это уже говорит, что в банке ликвидности не было. День-два - и все.

Я неоднократно слышала от экс-топ-менеджеров банка, «Вы будете вынуждены предоставить нам рефинансирование, потому что если не дадите, то все ляжет», «Вы представляете, что будет»? Возможно, это был такой замысел - довести ликвидность до минимума, а потом сказать, что НБУ не дает рефинансирование, поэтому мы не можем вам платить... Как сегодня говорят, что Рожкова виновата в том, что «Динамо» не выигрывает... Возможно, это был такой тонкий (или простой) расчет.

- Вы неоднократно общались с Игорем Коломойским. Как описали бы его как человека? В этом же контексте, Валерия Гонтарева публично говорила, что один олигарх угрожал ей и угрожал Вам. Это был Коломойский или иной человек?

- Он очень умный. Это правда. Он держит в голове очень большое количество информации. Меня поразило, как он управляет своим бизнесом в целом, так как он фактически это делает сам. Да, у него есть люди, которые ему помогают, но он принимает очень активное участие в этом. Все знает, помнит.

Понятно, что это человек талантлив в своем роде. Если бы не национализация ПриватБанка, а просто не касаться темы бизнеса и банковской системы, я бы сказала, что он интересный собеседник. С этой точки зрения.

Вместе с тем я считаю, что он человек, который до конца будет защищать собственные интересы. И не считаться ни с государственными, ни с какими-то другими интересами. Это мое личное мнение.

Об угрозах. Учитывая нашу работу, я слышала много угроз от разных людей. Это были прямые личные угрозы во время встреч, в разговорах по телефону, угрозы, переданные через других людей и т.д.

В отношении Игоря Валерьевича могу сказать, что он слишком умен, чтобы напрямую угрожать, другое дело косвенно намекать на неприятности, которые могут произойти, используя различные аллегории и сравнения о клетке с тигром, например :)

Были и ремарки по поводу прослушки, что, мол, к нему попали записи, стоит одуматься, не всегда же будете в НБУ работать ...

Разное было.

Решение Стокгольма окажет влияние на правила игры на рынке газа в Европе - Нафтогаз

Решением Стокгольмского арбитража о неправомерности принципа "бери или плати" в договоре "Нафтогаза" с "Газпромом" Украина должна получить компенсацию переплаты за газ, отобранный в IV квартале 2014-го и в 2015 году.

О нюансах этого дела, ситуации на рынке газа в Украине и интересе иностранных партнеров к отечественной ГТС «Юг» рассказал директор по юридическим вопросам НАК «Нафтогаз Украины» Ярослав Теклюк.

- Какими были «коммерческие» условия по Стокгольмскому арбитражу? Сколько Украина заплатила за рассмотрение этого дела?

- Мы не можем комментировать коммерческую информацию, но все наши договоры обнародованы по закону о публичных закупках, данные можно найти. Эти цифры не являются чем-то чрезвычайным для международных арбитражей, тем более для арбитража такого маcштаба.

- По Вашему мнению, это дело решается больше в политической плоскости или юридической? Это же не обычный договор купли-продажи...

- С юридической точки зрения это обычный договор купли-продажи. Но он, конечно, отличается от договоров, заключаемых в этой области в европейских странах европейскими трейдерами. По моему глубокому убеждению, политики обычно больше мешают, чем помогают.

Если мы говорим об обычных коммерческих условиях, все гораздо проще. Заключению таких договоров, как правило, предшествует большое количество переговоров с участием различных экспертов и юристов, которые участвуют и в определении объемов поставок, и в разработке формулы определения цены, четко прописываются все условия договора, включая условия пересмотра цены и объемов поставок.

Политики не могут и не должны заключать такие договоры, поскольку они сами не являются экспертами - ими может управлять стремление поднять свой политический рейтинг или создать определенный политический имидж, и последствия подписания таких документов они не всегда понимают.

- Условия, выписанные в этом договоре, если говорить об экономических последствиях, кабальные, невыгодные для Украины. Разве это не свидетельствует о политических мотивах его заключения?

- В отличие от политиков, я предпочел бы избегать громких лозунгов типа того, кабальный договор или не кабальный. Но уже тот факт, что суд принял решение признать недействительным положения договора take or pay (бери или плати), о чем-то говорит. Скажем так: условия договора были действительно невыгодными для Украины. Это однозначно.

Кому нужна политическая зависимость «Нафтогаза»?

- Каковы реальные шансы забрать штрафы с имущества в Украине, а особенно за границей? Планируете задействовать в этом процессе частных исполнителей?

- Мне кажется, с правовой точки зрения не совсем правильно говорить о возможном участии в этом процессе частных или государственных исполнителей. Точнее, об этом еще рано говорить. В целом возможность исполнить решение суда за рубежом есть.

Здесь следует напомнить, что требования «Газпрома» состояли, во-первых, из претензий по оплате за поставленный газ, который «Нафтогаз» не оплачивает, потому что у нас был спор по цене. Точнее, мы оплатили его по цене, которую считали справедливой, но окончательного расчета не было. Во-вторых, это условие take or pay, и третье - проценты.

Как я отмечал, требования в рамках положения take or pay признаны недействительными и, соответственно, не удовлетворены. Что касается требований по оплате поставленного газа, то определить, кто кому и сколько должен заплатить, можно будет только после принятия судом окончательного решения, которое будет вынесено после консультаций с экспертами и переговоров сторон.

Решение международного арбитража в странах, которые являются сторонами Конвенции о признании и исполнении иностранных арбитражных решений (Нью-Йоркской конвенции), может быть выполнено, и эта процедура, как правило, не является сложной. Сама Конвенция содержит ограниченное количество оснований, по которым то или иное решение может быть не допущено к исполнению.

Собственно, после получения окончательного решения необходимо определить активы на которые может быть обращено взыскание, а дальше решение будет выполняться в той стране, где такие активы находятся.

- Планируется ли дальнейшее рассмотрение обстоятельств заключения контракта? Есть для этого основания?

- У нас уже вынесено отдельное решение по всем юридическим и фактическим вопросам, поэтому рассмотрения обстоятельств заключения договора больше не будет. Эти обстоятельства исследовались в ходе всего арбитражного процесса, в частности, в ходе устных слушаний, которые продолжались две недели.

- «Газпром» пытался решить спор вне арбитража?

- Мне об этом неизвестно.

- Этот судебный процесс называли единственным фактором для переноса сроков начала анбандлинга. Когда, на Ваш взгляд, он все же начнется?

- Если речь идет об отделении деятельности по транспортировке газа от деятельности по его производству или добычи и поставки, то этот процесс сейчас продолжается. Хотя в нем много участников, интересы которых не всегда совпадают.

Наша позиция, которая совпадает с планом анбандлинга, утвержденным правительством и согласованным с международными партнерами, заключается в том, что выводить эту деятельность из-под контроля «Нафтогаза» неправильно до завершения рассмотрения спора с Газпромом.

Очередного дерибана Украина не выдержит - Витренко

Из-под условного контроля, ведь «Нафтогаз» в настоящее время является акционером «Укртрансгаза», и его контроль ограничен полномочиями акционера. В частности, он не имеет возможности вмешиваться в операционную деятельность.

Как я уже сказал, начало зависит, в частности, не столько от завершения арбитражного процесса, в котором уже вынесено отдельное решение, а от завершения нашего дела по транзитному договору. Это дело сейчас также находится на финальном этапе - в конце прошлого года прошли устные слушания, и теперь суд готовит решение.

Оно должно быть вынесено до конца июня, однако в ходе телефонной конференции с нашим советником суд сообщил, что он планирует обратиться в секретариат Арбитражного института Торговой палаты Стокгольма с просьбой о переносе предельной даты вынесения окончательного решения. На какое время, сказать трудно, но думаю, это будет несколько месяцев.

Кроме того, для этого процесса, согласно плану, должны быть выполнены еще ряд действий со стороны правительства.

- Существует ли интерес к украинским подземным хранилищам и ГТС в целом со стороны европейцев / американцев? Какие есть гарантии, кроме предусмотренных в законе о рынке газа, чтобы это не были подставные конторы Газпрома?

- Мы понимаем, что интерес Газпрома заключается в том, чтобы обойти Украину как страну-транзитера российского газа. А что касается иностранных партнеров, то все в значительной степени будет зависеть от того, насколько эффективно будет работать в Украине профильное законодательство.

Сейчас оно довольно противоречивое, потому и работает неэффективно. Из-за этого возникают достаточно сложные ситуации. Сегодня продолжается немало судебных дел с «Укртрансгазом» по услугам балансировки, которые он предоставляет согласно положениям, которые заложены в Кодексе газотранспортной системы и Кодексе газораспределительных систем.

То есть выполнение норм этих документов постоянно создают конфликтных ситуаций. Понятно, что такими условиями сложно заинтересовать крупных иностранных, например европейских игроков, ведь они привыкли работать на прозрачном рынке с четкими, понятными правилами, которые выполняются.

Но главное - законодательство должно быть сбалансировано. Не может рынок работать так, что все проблемные вопросы сваливаются на «Нафтогаз» как государственную компанию, а некоторые другие участники находятся в каком-то привилегированном положении. Это первый момент. А второй заключается в том, что мы готовы, собственно, внести предложения, чтобы такое положение исправить.

Думаю, со временем у нас все же будет нормально функционирующий рынок газа, и тогда ГТС и подземные хранилища действительно станут интересными для потенциальных иностранных партнеров.

В СМИ уже писали, что недавно «Нафтогаз» и "Укртрансгаз" подписали с Snam S.p.A. (Италия) и Eustream a.s. (Словакия) меморандум о возможном сотрудничестве в использовании ГТС Украины. Это свидетельствует о том, что интерес к нашей ГТС существует уже сейчас, потенциал в этом есть, а удастся ли его реализовать, во многом зависит от Украины.

- Чувствовали ли Вы какое-либо давление или, наоборот, поддержку на международном уровне при подготовке и во время участия в заседаниях арбитража? Если окончательное решение будет принято в пользу Украины, можно ли будет считать его прецедентом в мировой практике?

- Я бы избегал таких громких слов, как прецедент. Хотя это действительно важное решение, которое, по моему мнению, в будущем сможет влиять на правила игры на рынке газа в Европе. А что касается поддержки или противодействия, то я не могу сказать, что была какая-то значительная активность с той и другой стороны. Хотя многие эксперты и преставители институтов в ЕС не верили, что арбитраж может принять решение в нашу пользу.

Одни считали, что он не может и не будет пересматривать цену контракта, другие утверждали, что мы должны платить Газпрому за take or pay. Но несмотря на это, на сегодняшний день мы имеем факт в виде соответствующего решения трибунала.

- Если перейти в социальную плоскость, как сделать газ более доступным для населения по цене? То есть как должна работать система, чтобы обойти различных ненужных посредников на пути от добычи до конечного потребителя?

- По моему убеждению, справедливой ценой на газ является та цена, которая определяется альтернативами, которые есть на рынке. Не могу согласиться с большинством украинских политиков, которые считают, что украинские газодобывающие компании должны находиться в худшем экономическом положении, чем зарубежные. Почему так должно быть?

Мы всегда были сторонниками того, что цена на газ должна определяться импортным паритетом, поскольку Украина не может обеспечить своих потребностей собственным газом и его закупает за рубежом.

Сейчас газа собственной добычи не хватает ни для промышленного сектора, ни для населения. Его добыча долгое время не развивалась и не могла развиваться. И цена, по которой обязывали газодобывающие компании (принадлежащих государству или те, что опосредованно контролируются государством) продавать газ, не позволяла делать инвестиции в развитие добычи, а без этого ни о каком увеличении добычи не может быть и речи.

Но добыча собственного газа и реализация его по рыночной цене - это и рабочие места, и экспорт, и налоги, то есть наполнение государственного бюджета, из которого можно оказывать адресные субсидии тем, кто в этом нуждается. Итак, когда мы говорим о себестоимости добычи, надо учитывать и инвестиции, которые нужны на развитие отрасли.

- Правильно ли я понимаю, что природных запасов газа хватает, проблема только в добыче?

- Запасов хватает для того, чтобы расширять добычу. Если инвестировать в это направление, Украина вполне могла бы обеспечивать себя собственным газом.

- Будет ли собственный газ дешевле чем тот, который мы сейчас закупаем?

- А почему он должен быть дешевле? Его можно выгодно экспортировать и получать от этого много бонусов. Хороший пример - Норвегия, которая продает газ и за счет этого наполняет бюджет и закрывает много социальных проблем. Она достаточно сильно развилась с тех пор, как запасы газа были найдены.

Украина может идти таким же путем, но об этом нужно не только говорить - надо действовать. Если не удается мгновенно сделать значительные шаги, то хотя бы двигаться в этом направлении.